1. эмансипация - ЭМАНСИПАЦИЯ -и; ж. [лат. emancipatio] Книжн. Освобождение от какой-л. зависимости, подчинённости, угнетения, каких-л. ограничений. Э. от предрассудков. Э. женщин; женская... Толковый словарь Кузнецова
2. эмансипация - -и, ж. книжн. Освобождение от какой-л. зависимости, отмена каких-л. ограничений, уравнение в правах. - Хотят восстановить права женщины, которые не должны быть меньше прав мужчины. Понимаете, это и называется эмансипациею. Помяловский, Мещанское счастье. Малый академический словарь
3. эмансипация - сущ., кол-во синонимов: 4 освобождение 38 раскрепощение 5 суфражизм 1 эманципация 1 Словарь синонимов русского языка
4. эмансипация - ЭМАНСИПАЦИЯ, и, ж. (книжн.). Освобождение от зависимости, угнетения, неравноправия. Э. женщин. | прил. эмансипационный, ая, ое. Толковый словарь Ожегова
5. эмансипация - эмансипация ж. 1. Освобождение от какой-либо зависимости, подчиненности и приниженности. 2. Уравнение в правах (обычно предоставление женщинам равноправия с мужчинами в общественной и трудовой деятельности). Толковый словарь Ефремовой
6. эмансипация - (от лат. emancipatio) - объявление несовершеннолетнего полностью дееспособным. в соответствии со ст. 27 ГК РФ человек, достигший 16 лет, может быть объявлен полностью дееспособным, если он работает по трудовому договору, в т.ч. Большой юридический словарь
7. эмансипация - ЭМАНСИПАЦИЯ и, ж. émancipation f. <�лат. emancipatio. 1. Освобождение от какой-либо зависимости; свободы от того, что стесняет разум и деятельность человека. БАС-1. Католики.. Словарь галлицизмов русского языка
8. Эмансипация - (от лат. emancipatio) освобождение от зависимости, угнетения, предрассудков; отмена ограничений, уравнение в правах (например, Э. женщин). В рос. праве... Педагогический терминологический словарь
9. эмансипация - Освобождение из-под власти, дарование свободы Эмансипация женщин - уравнение их в правах с мужчинами Ср. Эмансипированный. Ср. Чалый выискивает разные каверзы, чтобы представить в паскудном виде старых и почтенных людей... Фразеологический словарь Михельсона
10. Эмансипация - (от лат. emancipatio - освобождение сына из-под отцовской власти) освобождение от какой-либо зависимости, опеки, угнетения, уравнение в правах (например, Э. женщин). Большая советская энциклопедия
11. ЭМАНСИПАЦИЯ - ЭМАНСИПАЦИЯ (от лат. етапсгра-tio - освобождение от зависимости, подчиненности) - англ. emancipation; нем. Emanzipation. Освобождение от зависимости, угнетения, предрассудков; отмена ограничений, получение самостоятельности и равноправия индивидом, соц. группой. Социологический словарь
12. эмансипация - орф. эмансипация, -и Орфографический словарь Лопатина
13. эмансипация - Эмансип/а́ци/я [й/а]. Морфемно-орфографический словарь
14. ЭМАНСИПАЦИЯ - ЭМАНСИПАЦИЯ (от лат. emancipatio) - освобождение от зависимости, подчиненности, угнетения, предрассудков. Эмансипация женщин - предоставление им равноправия в общественной, трудовой и семейной жизни. Большой энциклопедический словарь
15. эмансипация - см. >> избавление, освобождение Словарь синонимов Абрамова
16. эмансипация - полная ~ Словарь русской идиоматики
17. Эмансипация - Emancipatio. Освобождение сына из-под отцовской власти совершалось, если отец в присутствии властей трижды продавал своего сына для виду третьему лицу (так называемый pater fiduciarius, отец по доверию, который давал обещание... Словарь классических древностей
18. эмансипация - ЭМАНСИП’АЦИЯ, эмансипации, мн. нет, ·жен. (·лат. emancipatio) (·книж.). 1. Освобождение от какой-нибудь зависимости, приводящее к уравнению в правах. Эмансипация женщин. Эмансипация крестьян. Толковый словарь Ушакова
19. эмансипация - Эмансипации, мн. нет, ж. [латин. emancipatio] (книжн.). 1. Освобождение от какой-н. зависимости, приводящее к уравнению в правах. 2. Освобождение, свобода от того, что стесняет разум или деятельность человека (напр. от предрассудков, условностей, религиозных требований и т. п.). Большой словарь иностранных слов
20. эмансипация - Эмансипация, эмансипации, эмансипации, эмансипаций, эмансипации, эмансипациям, эмансипацию, эмансипации, эмансипацией, эмансипациею, эмансипациями, эмансипации, эмансипациях Грамматический словарь Зализняка
21. Эмансипация - Выход детей из-под родительской власти, в различных правах долго бывшей пожизненной. В древнем Риме для освобождения сына или дочери из-под родительской власти (называвшейся прежде manus; см. Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона

Истинное лицо эмансипированной женщины.
После революции советским правительством был взят курс на освобождение женщины от кухни. Было решено сделать ее свободной и эмансипированной.
Разве плохо? К тому же, в то время советским предприятиям не хватало рабочих рук. Мужчины устанавливали советскую власть на местах и в центре, женщин отправили на поле и к станку. По сравнению с отсталым Западом, где женщина еще долгие годы оставалась кухонной рабой, это был огромный рывок для нашей страны. И европейке пришлось потрудиться, чтобы покинуть пределы своего ограниченного бытия и стать эмансипированной особой. Нашим же женщинам большевики преподнесли свободу на «тарелочке с золотой каемочкой».
А получилось вот что...
Женщину к станку поставили, а от кухни не отлучили. То есть советская женщина стала работницей, получила право голоса в профсоюзах, могла активно выступать на собраниях. Ее поставили на один уровень с мужчиной, но от всех прежних женских обязанностей, как-то: ведение домашнего хозяйства, воспитание детей, ублажение мужа -никто ее не освобождал.
Эмансипация ограничилась правом женщины пойти в шахту или встать на конвейер. Вспомните фильмы тридцатых годов с Мариной Ладыниной, где в каждой ленте прославлялась женщина-идейный борец. Практически вся бывшая «слабая» половина получила шанс на работу и вместе с мужской частью населения с утра отправлялась на службу. Возвращаясь вечером после восьмичасового рабочего дня домой, женщина приступала к своим домашним обязанностям. Советское правительство (в большинстве своем представленное мужчинами) не побеспокоилось облегчить домашний труд. До самых последних дней двадцатого столетия советская женщина терпеливо и мужественно несла две вахты - на работе и дома. Но что самое интересное - наша женщина привыкла к этому обстоятельству и считает нормальным и естественным работать на «полную ставку». Все это выгодно отличает бывшую советскую гражданку от европейки. Немецких мужчин приводит в восторг (наших, естественно, не трогает, они привыкли к этому и не представляют другого) такое сочетание в советских дамах как желание работать и одновременно с этим согласие тащить на себе воз всех домашних дел. Но есть одно «НО». Все хорошо не бывает. Чего же не хватило нашим женщинам, чтобы стать образцом и примером? Дело в том, что они постепенно превратились из женщины в мать и работницу. За такими нагрузками, естественно, у них не было никакой возможности заняться собой. Вскоре после брака пропадал интерес к сексу, в силу переутомления. Женщина разучилась ухаживать за собой, чтобы привлекать мужчину. Ей некогда было «играть» с мужем в «кошки-мышки» на широкой кровати. Да и кровати у многих вообще не было. Сколько из нас коротали ночи с супругом на раскладном диване в проходной комнате? Какие игры, если за перегородкой сопит бабушка или нога упирается в кроватку ребенка... В чем же разница между навязанной эмансипацией советского строя и естественной эмансипацией европейки?
Европейская «эмансипэ»
Европейская женщина (немка или француженка) со временем поняла, что «домохозяйственное» ее положение отнюдь не таит выгод, а напротив, превращает в прислугу и делает ее целиком и полностью зависимой от мужа.
В девятнадцатом веке (естественно, и раньше) эта зависимость была обусловлена обстоятельствами - одинокая женщина не могла без мужа выжить в обществе, где работником и кормильцем был он. Пока работа в большинстве своем носила физический характер (начиная от ловли мамонта и охоты на медведя и кончая работой по добыванию угля в штольне или на стройке), до тех пор женщина была обречена на «сидение» дома. Но двадцатый век расширил возможности.
Появились «женские» профессии, работы более легкие или умственные. И женщина забеспокоилась. Ей больше не нравилось, что муж, отработав восемь часов, являлся домой на все готовое, а она, прокрутившись как белка в колесе и падая от усталости, должна была ему подавать и прислуживать. В итоге к пятидесяти годам у мужа оказывалось и стабильное положение, и заработанная пенсия, то есть уверенность в завтрашнем дне. А женщина оставалась иждивенкой на его шее. Но ладно, если супруги сохраняли брак до конца своих дней. Однако части мужчин этого возраста присуще посматривать на молоденьких и привлекательных женщин... А некоторым молоденьким женщинам нравятся опытные и уверенно стоящие на ногах мужчины. Это все и подтолкнуло женщин к решению - нужно идти работать.
Но европейка, выйдя на работу, одновременно с этим ушла из кухни. Домашнее хозяйство пришлось автоматизировать по максимуму - начиная от пылесосов в каждом доме и заканчивая сушильными машинами, просушивающими белье после стирки, чтобы не терялось время на его развешивание - с этой «роскошью» наши женщины не были знакомы. Приготовление пищи свелось к разогреванию полуфабрикатов. Ате мелочи, которых невозможно избежать, как, например, вкладывание белья в стиральную машину или разборка тарелок и стаканов из посудомоечной машины, стали строго делиться между мужчиной и женщиной. Немка больше не желала перерабатывать. Она работала наравне с мужчиной и вечером тоже хотела отдыхать. Это вызвало, правда, протест мужчин. Раньше муж содержал жену, оплачивая все расходы по ведению домашнего хозяйства, ожидая от нее обеда и порядка в квартире. Теперь же, коль ему пришлось складывать свои грязные носки и рубашки в стиральную машину самому, он воспротивился оплате всех расходов из своего кармана. Женщина согласилась взять часть расходов на себя, но в кабалу к мужчине не пошла. В результате всех этих перетурбаций, происшедших за последние сорок лет двадцатого века, в Европе сложилась схема раздельного ведения хозяйства, когда супруги или партнеры делают карьеру, из заработанных денег складываются на жилье и питание, и делят те небольшие обязанности по дому, которые остались после полной их автоматизации.
Материальная независимость партнеров друг от друга имеет немало преимуществ. Женщина не боится, что муж ее бросит у «разбитого корыта». Мужчина, в свою очередь, надеется, что женщина любит его за душевные качества, или за умение быть веселым, но никак не из-за того, что он оплачивает квартиру или дом. То есть интерес в этом положении оказался обоюдным. Именно поэтому в Европе расцветает культура секса. Женщина не перегружена, есть жилищные условия, время, а главное, желание.
Пора!
Нашим женщинам пора разобраться в истинном лице эмансипированной женщины. Пора найти свои штрихи в этом портрете. Нужно наконец решить вопрос - хочет ли она быть «эмансипэ», или ей ближе женская суть в классическом понимании. До тех пор, пока женщина будет разрываться между ролью домохозяйки и попытками самоутвердиться в качестве деловой дамы, она не сможет удовлетворить свои запросы. Те, кто выбирают первое и делают ставку на личную жизнь, кто хочет и меть семью - мужа и детей, должны понять, что находятся в состоянии зависимости от супруга. Такая женщина должна отдаваться целиком и полностью мужу и детям, заботиться о них, потакать и баловать. Супруг в данном случае выступает в роли добытчика, обеспечивающего семью и решающего все ее проблемы.
Во втором случае, когда женщина сама работает, так сказать самореализуется, тратит массу времени и сил на укрепление своих позиций на служебной лестнице, может в браке или в партнерстве претендовать на помощь супруга по дому, на равноправие во всех семейных вопросах. Но она не может уже рассчитывать, что муж будет оплачивать все нужды семьи из своего кармана...

Еще одним синонимом женского движения являлся термин «эмансипация женщин». Эмансипация (лат. emancipatio) у Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона трактуется как «правомерное освобождение лица от юридической зависимости, предоставление неполноправному лицу полной юридической правоспособности; освобождение группы населения от некоторых ограничений в правах, сравнительно с прочими гражданами»51.

Или, выражаясь современным языком, это процесс освобождения какой-либо социальной группы или класса, находящихся в зависимом положении по отношению к другим социальным группам, классам.
В первой половине XIX века - до начала 1860-х годов самым популярным и актуальным был термин «эмансипация крестьян». Термин «эмансипация женщин» «появился в середине XIX века и изначально обозначал движение женщин за освобождение от зависимости и/или угнетения, отмену ограничений по признаку пола, стремление к правовому равенству полов. lt;...gt; Эти процессы сопровождались оформлением женского движения как социального»52.
Важно различать внешнюю эмансипацию - создание правового обеспечения свободы волеизъявления и выбора личности и внутреннюю эмансипацию - готовность личности принять эту свободу.
Особенности изучения женского движения
в отечественной историографии
В советской историографии понятия «женский вопрос» и «женское движение» тоже часто выступали как синонимы. Но здесь это происходило в развитии марксисткой интерпретации «женского вопроса» и отрицания женского движения как субъекта социального действия. Исторически это был результат политической борьбы в начале XX века и господства марксизма в качестве «единственно верной теории» и единственной методологии в советской науке.
Методология изучения женского движения была заложена трудами А. М. Коллонтай, которая долгое время единственная из российских марксистов работала над этой темой. Тезис Коллонтай, что «женский мир, как и мир мужской, разделен на два лагеря lt;...gt; буржуазный и пролетарский»53 показал путь применения марксисткой теории к феномену женского движения и феминизма. «Родовыми пятнами» марксистского подхода выступают утверждения политической несамостоятельности женского движения, отрицание его значимости (уже в силу только того, что оно носило либеральный характер), отрицание существования в России феминистского движения и утверждение в противовес тезиса о существовании женского пролетарского движения.
Подходы к изучению темы
Общая методологическая непроработанность темы социальных движений в отечественной науке определила ряд проблем в исследовании женского движения.
Тема общественных движений в советской науке на теоретическом уровне не разрабатывалась, и историки избегали давать определения женского движения в своих работах. Поэтому одной из особенностей и проблем историографии женского движения России в отечественной науке выступает «непрописанность», размытость базовых понятий темы, таких как «общественное движение», «женское движение», «женский вопрос», «феминизм», «суфражизм».
В качестве теоретического подхода в советской науке использован прием рассмотрения женского движения в широком и узком смыслах. В широком смысле под движением понималось любое политическое участие женщин, и прежде всего участие в освободительном движении. В узком - деятельность женщин в самодеятельных женских организациях, вызванная особенностями их экономического и политического положения. Так, Большая Советская энциклопедия определяла женское движение как «борьбу женщин за уравнение прав с мужчинами в экономической, общественно-политической и культурной областях, а также их участие в общеполитической борьбе»54.
Часть исследователей, расширительно трактовавших женское движение, маркировали любую общественно-политическую деятельность женщин как участие в женском движении. И тогда становились возможным выводы, что «в 1870-е годы не существовало какого-либо иного женского движения, кроме народнического»55. Все, чем занимались женщины в сфере политической - будь то работа в революционных и либеральных партиях, проведение специфических женских акций протеста, издание женских журналов, организация женских обществ и т. д., - все объявлялось женским движением. Тем самым стирался феномен женского общественного движения как женского. Широкое прочтение ключевого для темы термина при условии, что авторы не давали определения движению, вносило путаницу и делало работы по теме несопоставимыми и даже противоречащими друг другу.
Расширительное толкование феномена женского движения влекло за собой снижение его политической значимости и утверждение его политической несамостоятельности. Начиная с работ А. М. Коллонтай, либеральное женское движение определялось как движение, находящееся под идейным и организационным руководством кадетской партии, хотя на деле оно появилось на полвека раньше самой кадетской партии.
Кроме того, расширительное толкование женского движения использовалось в советское время в разного рода партийных, правительственных документах, было представлено в официальных изданиях. Большая Советская энциклопедия определила задачи женского движения после установления Советской власти как «всемерное содействие строительству социализма, защита социалистического отечества, вовлечение всех женщин в активную политическую и общественную деятельность»56.
Те исследователи, которые рассматривали движение в узком смысле, т. е. изучали, собственно, женское движение, были поставлены в рамки классовой схемы анализа, выделявшего в нем два направления - буржуазное и пролетарское. Первые советские исследователи определяли участниц либерального женского движения и феминизма как представительниц буржуазии, что было заведомым и грубым упрощением. Затем, жонглируя тезисом о «буржуазности женского движения», они доказывали его незначимость для российского социума57.
Исследователи позднесоветсткого времени отошли от подобной жесткой классовой интерпретации женского движения и избегали называть участниц движения буржуазками. В единичных монографиях, исследующих тему движения, они рассматривали его либо с позиций «женского вопроса»58, либо вписывали составляющей частью в освободительное движение59. И та и другая постановка исследовательской проблемы правомерна, но не ставит объектом своего анализа, собственно, женское движение.
В советской науке была предпринята попытка рассмотреть женское движение как некий целостный социальный феномен через деятельность его организаций. 3. В. Гришина - одна из немногих исследователей советского времени, которая в своем диссертационном исследовании «Женские организации в России. 1905 - февраль-март 1917»60, сделала попытку теоретически обосновать значимость либерального женского движения для процесса социальных изменений. Она определила движение как «общественную деятельность женщин, вызванную особенностями их экономического, гражданского и политического положения. Наиболее полное отражение оно находит в деятельности организаций, созданных с целью борьбы за улучшение этого положения»61. К сожалению, диссертационное исследование Гришиной не было издано в виде монографии. В дальнейшей своей работе Гришина рассматривала женское движение именно как общественное движение, т. е. как конфликтное взаимодействие женщин и власти62.
В отношении изучения феминизма можно сказать только одно: ни как движенческая практика, ни как теория, ни как идеология движения в советское время не исследовалось совсем. В ранней советской историографии русский феминизм упоминался только в контексте борьбы партии большевиков за вовлечение работниц в революционное движение и рассматривался как буржуазное движение женщин, стремящихся к обособленной борьбе женщин за их равноправие с мужчинами при сохранении капиталистического строя63. Этот тезис - результат политической борьбы, не имеющий к науке никакого отношения.
В позднесоветское время русский феминизм также стал жертвой идеологических установок. Он определялся как антимужское движение, не характерное для России64. Симптоматично, что российское движение женщин рубежа XIX-XX веков в этих исследованиях определяли как «женское» движение, а развивающееся параллельно и одновременно движение женщин в западных странах как «феминистское». При этом движения были аналогичны по своим целями, типам организаций, социальному составу участниц, коллективным действиям и т. д. Это неудивительно: господствующая идеология определяла выводы.
В постсоветское время произошло переосмысление теоретических основ изучения женского движения. Появились работы монографического характера, написанные с применением разных теоретических подходов, в том числе гендерного, и теорий таких социальных наук, как политология, социология общественных движений. Ушел в прошлое идеологический диктат. В результате изменились не только подходы к исследованию движения, но и отношение к нему, оценка его результатов.
Первая монография постсоветского времени о женском движении России первой волны (сер. XIX - нач. XX вв.) принадлежит 0. А. Хасбулатовой65 и написана с позиций историко-политологического анализа. Затем последовали книги С. Г. Айвазовой66, 0. А. Хасбулатовой и Н. Б. Гафизовой67. В этих исследованиях положение женщин в российском обществе описывается в терминах дискриминации, факт существования женского движения признается закономерным и важным для развития гражданского общества и становления демократического государства. Женское движение рассматривается как противостояние власти и женщин в лице женских организаций, а сами организации как оргструктура движения.
В этих работах даются определения женского движения. Это - «совокупность многих женских организаций, групп и объединений с фиксированным и нефиксированным членством, которые активно действуют в обществе с целью удовлетворения какого-либо материального, социального, политического, духовного или иного интереса, корректировки государственной политики с целью достижения гендерного равенства - фактического равноправия женщин и мужчин в различных сферах общественной жизни»68; «особая форма политического и социального действия, направленного на принципиальные изменения в традиционных отношениях власти - на политическую модернизацию общества»69.
Ушло в прошлое отрицательное отношение к феминизму и отрицание его существования в России. В работах С. Г. Айвазовой было положено начало изучению русского феминизма. Она рассматривает феминизм и как концептуальное обоснование женского движения, и как философию и идеологию «даже не столько собственно женского равноправия, сколько освобождения личности из-под репрессивной власти рода, отделения, автономизации индивида от родового начала»70.
Периодизация женского движения
Вопрос о периодизации женского движения России всегда был важен для историков при анализе движения. Ha-эту тему размышляли авторы рубежа XIX-XX веков, советского времени, современные российские исследователи.
«Биографы» движения XIX и начала XX века брали за основу периодизации либо значимые события из истории движения, либо создание тех или иных женских организаций. Например, Союза равноправности женщин, как нового типа политической организации женщин. Но так или иначе все они сходились во мнении, что движение стартовало в конце 1850 - начале 1860-х годов.
В работах советского времени ряд авторов (Э. А. Павлюченко, С. Н. Сер- дитова, Г. А. Тишкин) определяют периоды движения, исходя из целей последнего - высшее образование, избирательное право,участие в революционной деятельности. Кроме того, в трудах А. М. Коллонтай, И. Ф. Арманд, С. Н. Серди- товой выделен этап становления рабочего женского движения71.
3. В. Гришина в своем диссертационном исследовании связала этапы развития движения с событиями макроуровня и получила следующую картину: с 1850-1860-х годов по 1905 год - начальный этап движения, постановка «женского вопроса»; 1905-1907 годы - становление политического характера движения; 1907-1914 годы - женское движение периода Столыпинской реакции и начала нового революционного подъема; 1914-1917 годы - женское движение во время Первой мировой войны и Февральской буржуазно-демократической революции72.
В диссертационной работе Е. П. Хмеляускене выделены два этапа женского движения: 1861-1905 годы - этап становления и 1905-1917 годы - этап политизации и расширения социальной базы движения73.
0. А. Хасбулатова первым этапом - этапом становления женского движения - определила 1859-1894 годы, вторым этапом - этапом политизации и изменения инфраструктуры общества - 1895-1917 годы74.
С. Г. Айвазова рассматривает российское женское движение более масштабно, выходя за рамки первой волны. Она выделяет три этапа отечественного женского движения, которые коррелируют с глобальными событиями в истории нашей страны.
Первый этап - 1861-1917 годы - развитие движения в условиях либерально-демократической модернизации; второй этап - 1917-1985 годы - движение в условиях социалистического строительства; третий этап - 1990-е годы - движение времен перехода к рыночной экономике и демократическому правовому государству75.
В предлагаемой работе в основу периодизации женского движения также положена идея о том, что генезис движения напрямую связан с изменениями структурных макроусловий. Другими словами, изменения социально-экономических, политических, организационных возможностей общества (т. е. внешних факторов макроуровня), которые являются одновременно и ресурсами движения, есть важнейший фактор, позволяющий сформироваться общественному движению. Так, события 1860-х годов определили одни цели, направленность, тип организаций, коллективных действий и лидерства в женском движении. Введение избирательного права, создание русского парламента в виде Государственной Думы потребовало других действий, лидеров, идеологии, обосновывающей претензии женщин на политические права.
Внешние ресурсы движения рассматриваются на двух уровнях: макроуровень (политические и общесоциальные условия, которые формируют принципиальные возможности появления общественного движения в конкретной исторической ситуации) и мезоуровень (социальные институты, отношения на уровне социальных групп).
Другая идея, положенная в основу периодизации, - женское движение и феминизм два неразрывно связанных между собой этапа одного движения. Феминизм вырос из женского движения, переосмыслив опыт женского движения и теоретически обосновав наличие интересов женщин как большой социальной группы и их дискриминации по признаку пола.
Поэтому первый этап движения женщин приходится на 1858-1905 годы. Он определен как этап женского движения. Его суть состояла в попытке улучшить положение женщин в традиционном российском обществе, найти возможности для развития личности женщины, ее самореализации. Гендерная система общества не ставилась под сомнение, проблемы женщин не осмыслялись с теоретических позиций, идеология движения отсутствовала - в ней еще не было нужды.
1858 год - год встречи основательниц российского женского движения, время первых разговоров, обсуждений проблем женского участия в делах общественности и инициирования первой самодеятельной женской организации. Заканчивается первый этап движения в 1905 году с принятием избирательного закона, который нарушил баланс гендерного бесправия российского населения и сделал женщин аутсайдерами институциональной политики. Макроусловия развития движения изменились, и это привело к принципиальным изменениям в движении.
Второй этап движения - феминистский. Он стартовал в 1905 году и завершился в 1918. Начиная с 1905 года, цели движения были пересмотрены и поставлены узко и конкретно. Деятельность активисток женского движения по достижению целей движения заставила их усомниться в справедливости социальной организации общества. В конце XIX века в речах и статьях участниц движения зазвучали идеи, которые с полным правом можно назвать феминистскими - другими словами, начала формироваться феминистская теория и идеология движения. 1905 год дал новые аргументы к развитию теории и идеологии феминизма. В этот год появилась первая женская организация с политическими целями. Изменился репертуар коллективных действий. Эти изменения были вызваны к жизни процессами демократизации российского общества, появлением новых внешних ресурсов, которые выразились в открытии новых политических возможностей, таких как введение избирательного права, изменение масштаба политических отношений, появление новых политических структур. 1918 год - конец второго этапа. Политические условия опять изменились. Женские организации самораспустились или были закрыты властью. Это произошло повсеместно по стране - и в голодном и замерзающем Петрограде, и в Москве, и в провинции.
В новых политических и экономических условиях женское движение, используя идеи, традиции, опыт дореволюционного женского движения и феминизма, проявилось в виде советского феминизма. Несмотря на изменение социального состава участниц нового советского женского движения и советского феминизма, оно - продолжение в других условиях функционирования дореволюционного движения женщин первой волны.
В 1930 году первая волна русского советского женского и феминистского движений закончилась. Движение завершило цикл своего развития. Это произошло не потому, что оно решило поставленные задачи, исчерпало свой интеллектуальный, организационный, лидерский потенциал, а потому, что его цели и цели власти диаметрально разошлись, и оно было принудительно ликвидировано «сверху».
Для отечественной историографии характерно исследование политической, социально-экономической, культурной ситуации в стране, т. е., выражаясь социологическим языком, изучение внешних факторов макроуровня развития движения. Факторы среднего и индивидуального уровня не выстраивались или выстраивались фрагментарно, как дополнение. Поэтому организационные возможности движения, его идеология и символика, мотивы, функции, роли участниц движения и др., то есть позиции, важные для анализа движений с позиций социологии общественных движений, упускались. Таким образом, ряд тем и проблем движения, необходимых для понимания феномена общественного движения, не нашел освещения в отечественной историографии.
В работах последних лет этот пробел ликвидируется. С. Г. Айвазова изучает идеи русского феминизма, развитие в России темы прав женщин и их «освоения» в процессе модернизации страны76. 0. А. Хасбулатова в своей работе обращает внимание на устойчивые представления, культурные нормы, бытовавшие в отношении женщин в российском социуме в XIX веке, и их значение для движения77. Н. Б. Гафизова разрабатывает тему взаимодействия россиянок с международными женскими организациями и установлением контактов российского женского движения с международным. М. В. Рабжаева рассматривает процесс женской эмансипации сквозь призму гендерного конструирования и тем самым освещает латентный период женского движения78.
В отечественной историографии зафиксирован факт существования женского пролетарского движения. Традиция ведет свое начало с трудов А. М. Коллонтай. Именно она реализовала в своих работах бытовавший среди социал-демократов в конце XIX - начале XX веков тезис о буржуазном и пролетарском женском движении. Первое, по ее мнению, объединяло «бур- жуазок», под которыми понимались женщины всех непролетарских слоев общества. Второе объединяло работниц.
Возможно, в Германии и Финляндии существовало реальное пролетарское женское движение, но которое ссылалась А. М. Коллонтай. Но в России не было самостоятельных женских рабочих организаций и соответственно женского рабочего движения. Коллонтай определила своей политической задачей создание женского пролетарского движения. И хотя она положила немало сил и времени на осуществление этой идеи, сделать ей этого, разумеется, не удалось. Те работницы, которых она подготовила для участия в Первом Всероссийском женском съезде, или те, которые вошли в созданное ею Общество взаимопомощи работниц, не являлись представительницами и выразительницами интересов широких масс российских работниц как особой социальной группы. Любое движение предполагает формирование коллективной идентичности, определение интересов своей группы, самодеятельности в создании организаций (оргструктуры движения) и акций, выработку идеологии движения, взращивание «своих» лидеров. Один человек не в состоянии «раскачать», организовать и повлиять на самоопределение такой большой и инертной социальной группы, какой были женщины-работницы в начале XX века в России. Работа А. М. Коллонтай была лишь первым шагом российских марксистов навстречу работницам и первым шагом в осмыслении интересов пролетарок как специфической социальной группы.
Деятельность А. М. Коллонтай - политическая работа активистки социал- демократического движения. В 1905 году она обеспокоилась активизацией феминисток и установлением контактов между работницами и равноправка- ми и попыталась отсечь работниц от конкурирующей политической силы в виде русского феминизма, мотивируя свои действия желанием не допустить «распыление рабочего класса по половому признаку». Коллонтай предложила социал-демократам создавать женские рабочие внутрипартийные группы, но была подвергнута критике за феминизм. Но ее это не остановило, и в 1907 году она инициировала первую женскую рабочую организацию -. Общество взаимопомощи работниц (Петербургский клуб работниц), что позднее позволило историкам и политикам говорить о появлении в России женского пролетарского движения в начале XX века. Впрочем, сама А. М. Коллонтай начинала его отсчет с участия женщин в первых рабочих забастовках в начале 1870-х годов79.
Таким образом, существующему либеральному женскому движению, феминизму, Коллонтай противопоставила пока еще не существующее женское рабочее движение. В подтверждение этого тезиса выступает факт отсутствия самостоятельных женских рабочих организаций, т. е. оргструктуры движения. Деятельность равноправок А. М. Коллонтай оценивала, мягко говоря, с изрядной долей негативизма80. Р. Стайте заметил, и с ним нельзя не согласиться, что Коллонтай намеренно искажала факты при описании деятельности русских феминисток81.
Сложностей с интерпретацией рабочего женского движения в отечественной историографии было много. От партийной установки об отсутствии причин для его возникновения до деклараций о его существовании. От рассмотрения его как «женской стороны» рабочего движения без собственной структуры с объяснением, что у работниц нет «специфических женских задач lt;.. .gt;, специфических интересов, отличающихся от интересов всего пролетариата» (Коллонтай)82, до признания необходимости сепаратных женских пролетарских организаций как «дополнительных» к общим рабочим организациям и наделение их функциями «пропаганды и агитации» (Крупская)83. От определения их цели как борьбы в рядах пролетариата за всеобщее освобождение до постановки перед ними двух целей - совместной борьбы с мужчинами за освобождения своего класса и «против угнетения женщин в об-1 ществе» (Коллонтай)84.
В данной работе утверждается, что женское рабочее движение появилось в России только в 1917 году, когда произошло формирование коллективной идентичности работниц крупных городов, их самоидентификация как* особой социальной группы; когда они выступили в защиту интересов собственной социальной группы, т. е. предприняли первые самостоятельные акции. В качестве оргструктуры женского рабочего движения выступили организации, созданные для работниц феминистками и социалистами. В основу идеологии этого движения легли феминистские и марксистские тезисы. Предметное изучение женского рабочего движения еще ждет своего часа и своего исследователя. По моему мнению, его начало приходится на 1917 год, а окончание на 1930-й, когда были упразднены женсоветы, которые составляли оргструктуру движения.
Что касается вопроса о результативности движения, то советские исследования утверждали важность женского пролетарского движения в классовой борьбе пролетариата и оценивали вклад пролетарок очень высоко. Женское либеральное движение оценивалось либо как не сыгравшее значимой роли в развитии российского общества, либо как оказавшее усиливающееся воздействие на развитие революционного процесса в России. В работах последних лет этот вывод пересмотрен. Движение оценивается как субъект социального прогресса85, как ресурс модернизации России86.
Исходя из всего вышесказанного следует, что наличие довольно обширной историографии не означает изученности феномена женского движения первой волны в отечественной науке. Исторические исследования, посвященные «женскому вопросу», отдельным проблемам или периодам движения не давали целостного представления о женском движении России на всем протяжении его существования. Эти исследования не анализировали проблемы, выдвигаемые движением в терминах движения, т. е. в плоскости специфического взаимодействия между властью и женщинами как представительницами особой социальной группы.
Это связано с традицией рассмотрения общественных движений с позиций марксистской парадигмы. Подобный подход не позволял осмыслить разнообразие форм протекания общественных движений и приводил к описанию движений как явлений однозначных, определенных и заданных. В отношении женского движения ситуация складывается еще более драматично. Понятие класса плохо сочетается с категорией гендера: классовый подход отрицает обоснованность существования женского движения как такового и его влияние на процесс социальных изменений. Именно этим и объясняется невысокая степень изученности и обобщения российского женского движения первой волны в советской историографии, и особенно российского феминизма как составляющей его части.
В последние годы, как уже говорилось, появились работы обобщающего характера с опорой на методологию смежных социальных наук, которые отошли от марксистского анализа и представили женское движение в ином свете. Данная работа написана в продолжение этой традиции.

Чем ближе я к сорока годам, тем больше знакомых ровесников разводятся. Некоторые уходят не к молоденьким, но большинство – просто уходят. Потому что больше не могут.

Потому что жизнь с современной эмансипированной женщиной не оправдывает психозатрат взрослого и уже давно не гиперсексуального мужчины.

«Счастливы единицы, да и то хрен разберешь - счастливы они или так хорошо научились обманывать сами себя»
Остальные терпят. Из соображений ответственности и жадности: а что будет с детьми, а что скажут родственники, а как я буду жить, если отдам или разделю «нажитую в совместном браке» квартиру, дачу, машину?

Напомню, сразу после 23 февраля я написал гадостей про нас, мужиков. И обещал, как только отгремит 8 марта, написать гадостей про женщин. Но я обманул. Я не буду писать про женщин гадости. Я просто напишу о мужском счастье. Слышали о таком? Я тоже не слышал.

«10 способов сделать женщину счастливой». «20 возможностей довести ее до оргазма». «100 слов, которые хочет слышать твоя любимая». Бренд «Женское счастье» лезет из всех щелей − только уворачивайся. Что же касается счастья мужского, то социальный запрос на это дело под негласным табу. О том, как сделать мужчину счастливым, если кто и заикается, то снова женщины. Либо через шовинистическое «хи-хи», либо через гламурное «сю-сю». Чтобы на эту тему всерьез, публично и на русском языке говорили сами мужчины, я не слышал ни разу. Мы убедили себя в том, что подобные дискуссии − это признак слабости. И чтобы преодолеть это заблуждение, нужно слишком много смелости и неполиткорректности − в современном мире столько не бывает.

На самом деле, эта презумпция тишины − из почетной коллекции устаревших гендерных стереотипов, которые еще держатся только потому, что никому не пришло в голову их сломать. Если транскрибировать это ложное мужество в женский дискурс, получится что-то вроде: «Наша женская доля − любить и терпеть». С тех пор как такие высказывания были популярны, женская эмансипация сделала огромный шаг вперед. Настолько огромный, что, похоже, пришло время для эмансипации мужской.

Нет, я не зову никого на митинг, не предлагаю сочинять прокламации и бороться за права мужчин. Я просто сейчас предложу и тебе, мужчина, и тебе, женщина, найти весомый ответ на один нехороший вопрос. Звучит он вот как: «А зачем нам вообще человек женского пола − со всей его сегодняшней культурно-идеологической нагрузкой − после того, как этому человеку исполняется 40 лет и он окончательно теряет единственное, что в нем было женского − внешнюю привлекательность? Что нам теперь с ним делать?»

− Сам посуди, − вещает мне за стаканом безалкогольного мохито очередной ровесник, который вчера подал на развод. − Почему я должен и дальше все это терпеть?! Давай смотреть на вещи со здоровым цинизмом, отбросив всю эту любовь-морковь, которую евреи придумали, чтобы денег не платить. Полный пакет женских услуг в Москве стоит сегодня от 30 до 100 тысяч рублей в месяц − в зависимости от их качества. Вариантов до фига, и я могу себе позволить любой. Секретарша с интимом, к примеру, стоит 70−80 тысяч. Добавляем сюда 10 тысяч какой-нибудь тетушке за еженедельную уборку на дому − и возникает вопрос: «Зачем мне эта бледная, неадекватная истеричка, которая к тому же еще и курит в квартире?» Другой вариант: снимаю за 30 тысяч какой-нибудь раскомплексованной студентке хорошую квартиру с правом регулярного посещения по пятницам. Наконец, можно просто стать постоянным клиентом элитного борделя.

− А семейный уют? А дети? А душевное тепло?

− Да, это дорогого стоит. Но ведь нет уже ничего − ни тепла, ни уюта, ни воспитания матерью в своих детях уважения к отцу! − ровесник вдруг завелся так, будто в стакане у него не мохито, а водка с пивом. − Нет и быть не может! Потому что 90 процентов женщин большого города, даже если они выросли в провинции, очень быстро становятся такими же, как моя жена. А оставшихся слишком мало, чтобы рисковать и вступать с ними в брак. Что ты с ней сможешь сделать, если она впадет в неадекват? Закон, культурные нормы − все не на твой стороне. Ты можешь только уйти. Понеся большие потери.

Пакет женских услуг как альтернатива браку с эмансипированной особой − взгляд, конечно, варварский, но все более популярный, а потому заслуживающий осмысления. Дальше слабонервным женщинам лучше не читать, потому что сейчас я включу на полную мощность холодный душ мужского прагматизма.

Для чего мужчина вступает в брак? На этот вопрос есть ответ романтический и неверный. На самом деле, в любом союзе мужчины и женщины неизбежно включается некая экономика взаимоотношений, некое «ты мне − я тебе» − и нарушение этого неписаного регламента неизбежно ведет если не к разрушению брака, то уж точно к исчезновению любви. Представьте себе, к примеру, что ваш мужчина уходит в безоговорочный пассив, теряет стремление хоть в чем-то доминировать на жизненном поле. Каковы будут ваши действия? Правильно, он очень скоро увидит потухшие глаза своей супруги. Точно так же и женщина, если растеряет в себе все женское, кроме половых органов, рано или поздно убьет себя в глазах мужа. Быть безответственной по отношению к мужчине − это ее право, данное ей законом РФ и не оспариваемое культурными нормами. Но после 35−40 наступает период отмирания иллюзий, природа расставляет все по местам. У подавляющего большинства мужчин теперь нет ни одной причины для того, чтобы искренне продолжать с такой женщиной постоянные отношения. Те, кто успел вляпаться, начинают испытывать непреодолимое желание уйти. Потому что единственное «я − тебе», которое было у этой женщины, − это ее красота неземная, которой больше нет. А значит − если только ее спутник жизни не обладает маниакальным терпением − такая женщина обречена на развод. Мужчина просто не может ее не бросить. Оставаясь с женщиной без малейшего «я − тебе», он теряет в собственных глазах право называться мужчиной. Но с точки зрения закона и морали, он оказывается при этом в полном дерьме. Того самого современного закона и современной морали, которые не возражают против безответственного отношения женщины к мужчине.

Это проблема, о которой мы, мужчины, почему-то молчим, как рыба об лед. Покажите мне статью в каком-нибудь глянцевом журнале с вот таким заголовком: «100 причин терпеть женщину в своем доме после 40 лет». Или таким: «10 причин терпеть женщину в своем доме после 40 лет». Или хотя бы таким: «5 причин терпеть женщину в своем доме после 40 лет».

Нет таких публикаций. И причин таких нет. Кроме одной единственной. Но о ней не принято писать в глянцевых журналах.

Терпеть женщину после 40 лет в своем доме можно только в том случае, если после 40 лет она НЕ теряет своей женской привлекательности. И в 50 лет не теряет своей женской привлекательности. И в 60, и даже в 90.

Если она понимает, что женская привлекательность − это не только лицо, грудь и ягодицы. И даже не общие взгляды и духовное родство − понятия, которыми так любит манипулировать эмансипированная женщина. Женская привлекательность − это умение зарядить собой воздух. Гармонизировать мир хотя бы в пределах отдельно взятого дома. Не насиловать мужскую и женскую природу, а дать своему избраннику то, без чего он не может чувствовать себя счастливым мужчиной: уважение, легкое доминирование, покой. И без истерики требовать от него всего того, без чего не может быть счастлива ни одна женщина в мире, как бы она себя ни позиционировала. Это чувство защищенности и все, что из него вытекает − нежность, щедрость, верность.

Уважаемые девушки и женщины, вы, конечно, можете и дальше экспериментировать и тешить себя иллюзией, что ваш эксперимент удачный. Я даже не удивлюсь, что ваше мнение подтвердит ваш муж. Вот только уверены ли вы, что он еще ни разу не забивал в поисковике фразу «секретарша с интимом»? Или «аренда квартиры, оплата натурой»? Правда, уверены? Точно-точно? Поговорим лет через десять.

Эмансипация женщин

В настоящее время моральные нормы отношений между полами носят переходный характер, что в основном определяется двумя причинами: во-первых, использованием противозачаточных средств и, во-вторых, стремлением женщин к эмансипации. О первой причине я скажу несколько позже, все, что связано со второй, будет рассмотрено в настоящей главе.

Движение в защиту эмансипации женщин является ветвью общего демократического движения, начавшегося в период Великой Французской революции, идеи которой оказали большое влияние на Мери Вулстонкрафт 1 , автора книги «Восстановление прав женщин» (1792). С этого момента и по сей день движение женщин за равные права с мужчинами получило широкую поддержку и добилось значительных успехов. Убедительно аргументированная книга Джона Стюарта Милля 2 «Подчиненное положение женщин» (1869) оказала большое влияние на всех мыслящих людей последней трети XIX в. Мои отец и мать были его учениками; мать выступала в конце 60-х гг. в защиту избирательных прав женщин. Моя мать была ярой феминисткой, так что ролы у нее при моем рождении принимала первая женщина-врач Гаррет Андерсон, которая была только дипломированной акушеркой, потому что для женщин не было никакой возможности заниматься медицинской практикой. Феминистское движение вначале состояло из представительниц верхнего и среднего классов. Проект закона об избирательных правах для женщин вносился в парламент каждый год, но несмотря на поддержку части депутатов не получал большинства голосов. Впрочем, феминистки добились все-таки некоторого успеха. В 1882 г. парламент принял закон о праве на собственность для замужних женщин. До этого вся движимая и недвижимая собственность замужней женщины находилась под контролем ее мужа, кроме принадлежащего ей имущества, управляемого по доверенности. Последующие этапы женского движения за политические права хорошо известны, чтобы на них останавливаться. Следует лишь отметить ту быстроту, с которой женщинам удалось обрести политические права в большинстве цивилизованных стран; этот факт не имеет себе равных в прошлом, учитывая те коренные изменения в жизни общества, которые за ним последовали. Правда, можно было бы указать на отмену рабства, но ее нельзя сравнивать с признанием за женщинами политических прав, поскольку отмена рабства касалась населения дальних стран, а политические права женщин затрагивали интересы огромной части населения цивилизованных стран.

Причины этого коренного поворота, как мне кажется, двусторонни: с одной стороны, он был обусловлен широким распространением идей либерализма, поскольку было бы логически противоречиво лишать женщин политических прав, ратуя за демократию; с другой стороны, в обществе становилось все больше женщин, самостоятельно зарабатывающих на жизнь и не находящихся на иждивении отца или мужа. С началом войны 3 в промышленность и в управленческий аппарат на место ушедших на фронт мужчин пришло много женщин. Главным аргументом в предвоенные годы против предоставления женщинам политических прав был тот, что они будут голосовать против войны, поскольку они пацифистки. Но женщины своим косвенным участием в кровавой бойне опровергли этот аргумент и получили политические права. Для прекраснодушных идеалистов, воображавших, что приход женщин в политику внесет в нее дух моральной ответственности, этот результат стал неприятным и болезненным фактом, но такова, по-видимому, судьба идеалистов, что они в результате борьбы за осуществление своих идеалов получают нечто такое, что противоречит этим идеалам. Конечно, борьба за политические права женщин никак не связана с убеждением идеалистов, будто женщины в моральном отношении стоят гораздо выше мужчин; политические права должны быть предоставлены женщинам потому, что это неотъемлемое право каждого человека, и, главное, потому, что без этого не может быть и речи о демократическом обществе. Однако когда угнетенный класс или нация борется за свои права, всегда почему-то поборники защиты прав угнетенных (например, женщин) приписывают им какие-то особые качества, причем обычно это качества морального порядка

Однако политические права женщин лишь косвенно связаны с темой этой главы, в которой затрагиваются вопросы, относящиеся к социальному положению женщин и его влиянию на брак и мораль. На Востоке издавна и до настоящего времени добродетель женщин обеспечивалась с помощью их изоляции. Никаких попыток приучить их к самоконтролю не предпринималось, а вместо этого делалось все, чтобы исключить всякую возможность измены. На Западе такой подход не нашел единодушной поддержки, но все порядочные женщины получали с детства такое воспитание, что при мысли о половом акте вне брака их охватывал ужас. По мере того как совершенствовались методы воспитания женщин, внешних барьеров становилось все меньше. Среди тех, кто способствовал этому, господствовало убеждение, что внутренних сдерживающих факторов вполне достаточно. Например, нет необходимости в том, чтобы пожилая дама сопровождала красивую девушку, поскольку она так хорошо воспитана, что никогда не поддастся на уговоры молодого человека, что бы он ей не обещал. Во времена моей молодости большинство порядочных женщин было убеждено, что половой акт отвратителен и что женщина совершает его в браке лишь из чувства долга. Исходя из этого, они, не задумываясь, позволили своим дочерям вести довольно свободный образ жизни, что вряд ли было бы признано разумным лет сто назад. В результате получилось не совсем то, что ожидалось; и это касается как замужних женщин, так и незамужних.

Женщины викторианской эпохи, как и огромное большинство женщин до сих пор, жили в состоянии умственной изоляции, в своего рода тюрьме (in a mental prison), поскольку эта изоляция была обусловлена подсознательными запретами, она не становилась четким фактом сознания. Эти запреты постепенно вытеснялись из подсознания, и у молодых женщин нашего времени в подсознании вновь ожили желания, ранее задавленные тяжелым грузом ханжества. В результате произошла своего рода революция в моральных нормах отношений между полами; и эта революция совершилась не в какой-то одной стране или коснулась какого-то одного класса, но затронула все цивилизованные страны и все классы.

Уже в книге Мери Вулстонкрафт требование равенства прав для женщин распространялось также и на свободу отношений между полами. Это было настолько необычно для того времени, что деятельницы женского движения XIX в. не пошли за нею и требовали только политических прав для женщин. Более того, они оказались такими строгими моралистками, что пытались навязать мужчинам те строгие рамки морали, которые были обязательны для женщин. Но после августа 1914 г. молодые женщины, не интересуясь теорией, пошли по другому пути, возбужденное состояние умов, вызванное мировой войной, конечно, подтолкнуло их к этому, но дело давно уже двигалось в этом русле.

В прошлом основанием для женской верности были страх адского пламени и страх забеременеть; первый пропал благодаря краху ортодоксальной теологии, второй – благодаря противозачаточным средствам. Традиционной морали в силу привычки и умственной инерции удавалось удерживать женщин в страхе, но потрясения, связанные с войной, сломали все барьеры. Современные феминистки уже не желают, как их бабушки, уничтожить порочность мужчин – они хотят, чтобы им было позволено делать то, что делают мужчины. Если их бабушки требовали всеобщей рабской морали, то они хотят для себя – наравне с мужчинами – свободы от морали.

Современные тенденции феминистского движения еще не ярко выражены, и невозможно сказать, как они дальше развернутся. Сочувствующие движению и его участники еще очень молоды, и среди них очень мало тех, кто имеет влияние и положение в обществе. Закон, полиция, церковь и родители, в руках которых находится вся власть, против них, но молодежь старается действовать скрытно, чтобы не вызвать гнева и репрессий со стороны своих противников. Для старшего поколения опубликованные судьей Линдсеем факты кажутся клеветой на молодежь, но молодые люди глухи как к клевете, так и к обвинениям.

Конечно, создалась очень неустойчивая ситуация: пойдет ли дело таким образом, что старшее поколение, приняв во внимание все факты, лишит молодежь достигнутой свободы; или же молодежь, достигнув зрелого возраста и высокого общественного положения, санкционирует в силу своего положения новую мораль. Весьма вероятно, что результат будет разным в зависимости от той или иной страны. В Италии, где пример аморализма, как и многого другого, подает правительство 4 , проводятся энергичные попытки силой насадить добродетель. В России все обстоит иначе – здесь правительство на стороне новой морали 5 . В Германии там, где большинство населения протестанты, свободная мораль, по-видимому, преобладает; там же, где большинство католики, это вряд ли произойдет 6 . Французы едва ли расстанутся со своими вековыми традициями терпимости по отношению к аморальным поступкам и поведению. О том, что случится в Англии и Соединенных Штатах я не берусь судить 7 .

Давайте на некоторое время остановимся, чтобы рассмотреть, что вытекает с точки зрения логики из требования женщин о полном равенстве с мужчинами. С незапамятных времен мужчинам было позволено – не в теории, а на практике – иметь незаконные половые сношения; от мужчины не требовалось, чтобы, вступая в брак, он был девственником, и на его измену смотрели сквозь пальцы, если факт измены оставался неизвестен жене или соседям. Этот порядок вещей сложился благодаря такому общественному институту, как проституция. Вряд ли сейчас найдутся защитники этого института, и едва ли кто-нибудь станет утверждать, что ввиду равных прав необходимо, чтобы в обществе появились также мужчины, занимающиеся проституцией, чтобы женщины могли удовлетворять свое желание так же, как и мужчины, и при этом так же, как и они, считать себя добродетельными. Ясно одно, в эти последние дни существования брака лишь очень немногие мужчины остаются девственниками в тот момент, когда они могут позволить себе жить с женой в своем доме. Но если холостой мужчина не собирается оставаться девственником, то и незамужней женщине в силу равенства прав незачем заботиться о репутации добродетельной женщины.

Несомненно, для моралистов такая ситуация представляется весьма печальной. В самом деле, если моралист даст себе труд обдумать ее, он поневоле придет к тому, что называют двойным стандартом морали, т. е. будет вынужден потребовать, чтобы для женщин было существенно важно оставаться добродетельными и совсем не важно для мужчин. Совершенно очевидно, что с точки зрения этики такой двойной стандарт – нонсенс. Получается, что моралист защищает неравенство и к тому же считает, что молодому человеку лучше пойти к проституткам, чем к знакомой девушке, несмотря на то что его отношение к ней не только бескорыстно, но еще и полно нежности и восхищения. Конечно, моралисты никогда не думают о выводах из тех положений, которые защищают, – они не собираются им следовать. Им кажется, что они проповедуют мораль, направленную против проституции, и не подозревают, что проституция есть неизбежный результат их учения. И это еще одна иллюстрация хорошо известного факта, что профессиональный моралист не обладает интеллектом выше среднего.

Имея в виду изложенные выше обстоятельства, ясно, что по экономическим причинам для большинства мужчин ранний брак невозможен, а для многих женщин брак невозможен вообще; следовательно, принцип равенства между мужчинами и женщинами требует смягчения строгих моральных норм женской добродетели, т. е. для женщин оказывается возможным иметь добрачные половые отношения, как это фактически имеет место у мужчин. В том случае, когда число женщин превосходит число мужчин, мы имеем очевидную несправедливость по отношению к ним, поскольку они лишены возможности любить и быть любимыми. Несомненно, в начале женского движения эти обстоятельства не принимались во внимание, но если теперь кто-то не считается с этими выводами, то этот человек – неважно мужчина он или женщина – является защитником несправедливости по отношению к женскому полу.

Все сказанное требует разрешения противоречия между старой моралью и новой. Если целомудрие девушек и верность жен уже более не требуются, то из этого необходимо сделать вывод, что надо либо найти какие-то новые возможности для сохранения семьи, либо же бросить ее на произвол судьбы. Для того чтобы дети рождались лишь в законных браках, быть может, кто-нибудь предложит, чтобы все внебрачные половые отношения оставались стерильными при непременном использовании противозачаточных средств. Это будет означать, что мужья должны научиться безразлично относиться к любовникам своих жен, словно они евнухи, а их жены одалиски. Разумеется, для этого потребуется обеспечить такую надежность противозачаточных средств или такую уверенность в верности жен, которые превосходят всякое вероятие. Впрочем, первое требование, быть может, будет скоро выполнено.

Другой альтернативой, совместимой с новой моралью, является отказ от отцовства как существенно важной социальной традиции и передача функций отца государству. В том случае когда мужчина вполне уверен в своем отцовстве и любит ребенка, он может и должен обеспечить финансовую поддержку жены и ребенка, но не обязан делать это на основании закона. В этом случае все родившиеся дети будут иметь статус незаконнорожденных, и государство, считая такое положение нормальным, могло бы взять на себя заботу о воспитании детей, чего оно не делает до сих пор.

Если все-таки старая мораль попытается укрепить свое пошатнувшееся положение, ее защитникам потребуется провести в жизнь некоторые мероприятия, которые уже реализуются, но которые, как показывает опыт, далеко не достаточны. Первое и самое существенное требование это то, что, закончив образование, девушки должны оставаться глупыми и невежественными. Оно уже выполняется в тех школах, которые находятся под контролем церкви. Следующее требование заключается в том, чтобы все книги, в которых сообщается какая-либо информация об отношениях полов, проходили строжайшую цензуру. Похоже оно будет проведено в жизнь в Англии и Америке, хотя и без принятия закона, а только благодаря ревности служителей закона.

Однако этих требований явно недостаточно. Единственное достаточное условие состоит в том, чтобы лишить молодых женщин любой возможности остаться наедине с мужчиной: девушкам должна быть запрещена работа по найму; они не должны будут совершать поездки или участвовать в пикниках и развлечениях без присмотра матери или тетки; прискорбный обычай посещать танцевальные залы должен быть полностью искоренен. Каждая незамужняя женщина в возрасте до пятидесяти лет должна быть лишена возможности приобрести автомобиль; кроме того, вероятно, будет разумно подвергать всех незамужних женщин раз в месяц медицинскому освидетельствованию в полиции и заключать в тюрьму каждую, оказавшуюся не девственницей. Использование противозачаточных средств должно быть безусловно запрещено, и признано законным привлекать к суду всякого, кто в разговоре с незамужней женщиной бросит тень сомнения на доктрину о вечном проклятии. Если эти меры будут энергично проводиться в жизнь в течение хотя бы ста лет, возможно, удастся поставить преграду высоко поднимающейся волне безнравственности. Все-таки мне кажется, чтобы исключить риск каких-либо искажений, было бы необходимо кастрировать всех полицейских и врачей. Я даже склонен думать, что эту меру следовало бы применять более широко, учитывая извечную порочность мужского характера. Быть может, моралистам посоветуют кастрировать всех мужчин, за исключением служителей культа 9 .

Итак, мы видим, что нас ожидают трудности и противоречия, какой бы курс мы не избрали. Если мы пойдем по пути новой морали, то уже имеющиеся трудности могут возрасти до такой степени, какой мы даже и не ожидали. С другой стороны, попытка ввести силой ограничения, которые были возможны в прошлом веке и которые сейчас могут показаться излишне строгими и противоречащими человеческой природе, могла бы привести к ненужным эксцессам.

Ясно, что какие бы трудности и опасности нас ни ожидали, мы должны позволить нашему миру идти вперед, а не пятиться назад. Вот почему всем нам так необходима поистине новая мораль. При этом я имел в виду, что мы должны будем осознать необходимость принять на себя обязательства и ограничения, отличные от тех, что имелись в прошлом. До тех пор пока моралисты будут в полном согласии друг с другом славословить возврат к моральным нормам отношений между полами, столь же древним, как археоптерикс, они будут не способны выработать новые нормы морали, которые включали бы в себя и новые обязанности. Мне кажется, что новая система моральных норм – как, впрочем, и старая – не должна потворствовать безудержным импульсивным желаниям, и если все-таки она признает право на такие желания, то на других основаниях и по другим мотивам, чем это было в прошлом. По существу, вопрос о нормах отношений между полами должен быть поставлен и решен заново. В следующей главе делается скромная попытка разрешения этого вопроса.