Воришка

Весело перепрыгивая через лужи, Вася спешил домой. Сегодня он, как всегда, пойдет на почту, где работает его папа. Там Васе всегда было интересно. В одном из кабинетов монотонно стучал телеграфный аппарат. То тут, то там звонило множество телефонов, приходили и уходили люди, получая и отправляя переводы, посылки, телеграммы. А еще каждый день на большой машине привозили много-много писем, газет и журналов.

Васю на почте любили. Для него всегда находилась работа по силам. Всякие мелкие поручения доверяли ему, и он чувствовал себя нужным человеком. Особенно нравилось Васе сортировать почтовые марки. Это он делал вместе с начальником, раскладывая их на письменном столе. Павел Иванович считал марки и убирал в сейф – большой железный ящик. При этом он обычно приговаривал: «Вот мне и замена растет. Настоящий начальник будет!»

А у Васи от таких слов энергии прибавлялось. Скорее бы вырасти!

А пока... Вася учился еще только в первом классе.

Возвратившись из школы, он, обычно, переодевался, обедал и делал уроки. Управившись с домашним заданием, он спешил на почту.

Запыхавшись, Вася вбежал в отделение связи и громко со всеми поздоровался. Сегодня его приход почему-то мало кого обрадовал. Работники как-то отрывисто и сердито отвечали на предложенные им услуги, давая понять, что он здесь не нужен и они справятся без него. Даже начальник почты, Павел Иванович, любивший Васю за усердие, посмотрел на него поверх очков так строго, что ему захотелось убежать к маме и никогда больше не появляться здесь.

Что же случилось? Почему все смотрят на него подозрительно? Вася никак не мог понять этого. Не зная, чем заняться, он взял несколько листов бумаги и сел в укромном уголочке рисовать.

Скоро о его присутствии забыли. Павел Иванович делал отчет за неделю. Не поднимая головы, он вполголоса сказал Екатерине Петровне:

– Ничего не понимаю. Сегодня снова пропало несколько марок, и притом десятикопеечных. Сначала исчезали марки по две и четыре копейки, теперь уже и по десять. Вор становится все нахальнее. Надо принимать какие-то меры!

– Думаю, что все-таки нужно сказать отцу, чтобы он знал, чем его сын занимается, – предложила Екатерина Петровна. – Вначале мальчик показался мне таким честным, а теперь... Совсем не похож на отца!

– Никто другой не мог этого сделать, – продолжал Павел Иванович. – Я стал наблюдать за ним. Вчера, когда мы уходили в столовую обедать, он оставался а кабинете один. А к вечеру пропало несколько марок. Это уже настоящая кража. Нужно положить конец такому безобразию!

Услышав это, Вася понял, что его подозревают в воровстве. Так вот почему все сторонятся его!

Вася воспитывался в христианской семье и хорошо знал, что лгать, брать чужие вещи – грех, и он никогда не делал этого. Папа часто говорил: «Сынок, поступай так, чтобы не позорить имени Иисуса Христа. Живи достойно Бога!»

И Вася помнил эти слова, поэтому сказанное Павлом Ивановичем сильно ранило его. Да, он на самом деле часто оставался в кабинете начальника один, но ни разу не брал ни одной марки. Куда же они девались? Как их найти?

Задумавшись, Вася тихо сидел в своем укрытии. Вдруг в противоположном углу что-то зашуршало. Затаив дыхание, он стал внимательно наблюдать и увидел, как из-за сейфа выскочила серенькая мышка. Вася прикрыл рот ладошкой, чтобы не вскрикнуть и не спугнуть ее.

Схватив маленький кусочек бумаги, мышь юркнула в щель.

«А что, если она утащила и съела марки?» – подумал Вася и решил спросить об этом у мамы. Он незаметно выскользнул на улицу и со всех ног помчался домой.

– Мама, скажи, мыши едят бумагу? – задыхаясь от быстрого бега, крикнул он.

– Что случилось, сынок? Зачем тебе это? – удивилась мама, заметив, что Вася сильно взволнован. – И почему ты так рано пришел с почты?

Вася торопливо рассказал об исчезновении марок и о том, что его подозревают в воровстве. Затем он снова спросил, едят ли мыши бумагу.

Мама не была уверена в этом, но хорошо знала, что мыши строят из бумаги свои гнезда. Она предложила рассказать обо всем случившемся Иисусу, ведь Он – всемогущий Бог. Вместе они помолились, а мама прочитала два стиха из Библии:

– «Предай Господу путь твой, и уповай на Него, и Он совершит, и выведет, как свет, правду твою, и справедливость твою, как полдень», – затем она добавила: – Верь этому, сынок, и Бог поможет тебе!

После беседы с мамой Вася успокоился и возвратился на почту, твердо веря, что Бог поможет ему найти воришку. Он решил искать гнездо мыши.

Трудное это было дело, потому что еще никогда в жизни не видел Вася мышиного гнезда. Он внимательно всматривался во все темные уголочки кладовой, где на стеллажах лежали посылки и бандероли, затем прошмыгнул в подвальное помещение.

Там царил полумрак, и Васе стало немного страшно. Постепенно глаза привыкли к темноте, и он усердно принялся искать гнездо. В подвале было много пыли, мусора, бумаги, так что следы мышей Вася обнаружить не мог. Но вдруг в углу, под лестницей, он заметил кучку мелких клочков бумаги.

«Наверное, это и есть мышиное гнездо!» – подумал Вася и, схватив горсть бумажек, мигом выскочил из подвала. На лестнице он остановился и увидел, что это были марки, разорванные на мелкие кусочки.

Вася стрелой влетел в кабинет Павла Ивановича.

– Я слышал, что у вас пропали марки!

– Да. А что такое? – начальник удивленно посмотрел на раскрасневшегося от волнения мальчика.

– Я их нашел. Под лестницей в подвале! Вот, посмотрите! – Вася разжал кулачок и, недолго думая, высыпал прямо на стол маленькие разноцветные кусочки.

– Мама сказала, что мыши из бумаги строят гнезда, – добавил он тихо.

– Молодец, Вася! Ты нашел воришку. Большое тебе спасибо! – обрадовался начальник, привычно хлопая его по плечу. – Сегодня мы принесем в кабинет кошку, и все будет в порядке. А я-то на тебя подумал, ты уж прости меня. Ты – честный мальчик. Будь всегда таким! Из тебя выйдет настоящий человек!

Домой Вася не шел, а, можно сказать, летел как на крыльях. Нужно скорее рассказать все маме! Его сердечко ликовало от радости – Бог помог ему! И теперь на почте никто не будет говорить и думать, что он воришка.

А вечером Вася с папой и мамой сердечно благодарили Иисуса за то, что Он услышал молитву и так чудно снял поношение с их семьи, не допустив, чтобы уповающие на Господа остались в стыде.

Когда родители обнаруживают, что их ребенок что-то украл, первой реакцией обычно становится шок и отрицание: "Не может быть, наш ребенок не мог этого сделать".

Причем размер украденного не имеет значения, тихонько положенная в карман жвачка вызывает точно такую же бурю негодования, как и выпотрошенный бабушкин тайник на похороны. Что делать и как правильно реагировать, чтобы исключить подобные явления в будущем?

Если ребенок маленький , а случилось все впервые, достаточно будет спокойно объяснить, что вещь чужая, а чужое брать нельзя. Поэтому "мы сейчас вместе пойдем и вернем, извинимся, может быть, заплатим, если вернуть нельзя (продукты, например)". Очень важно в этот момент не запугать ребенка. Мне кажется, что стыдить и восклицать патетические слова в адрес трех-шеститилетнего не совсем уместно. На этом этапе ваша задача — не унизить или устрашить малолетнего преступника, а внести ясность и установить закон. В конце концов, почти все дети в этом возрасте делают попытку присвоить чужое, точно "так же, как они проверяют на прочность предметы мебели или выясняют "на сколько хватит тюбика зубной пасты". Вот и продемонстрируйте ему правила вашей семьи: "Дорогой, люди не берут чужие вещи без спроса, это не принято. Тебе бы понравилось, если бы кто-то взял твой велосипед себе и не вернул. Так что пойдем, отдадим все назад, извинимся, и, пожалуйста, больше так не делай".

Недавно я наткнулась на рассказ Николая Носова "Огурцы", помните, где Павлик с ребятами залез на колхозный огород, нарвал огурцов, притащил домой (!), а мама ему сказала "неси назад". И как он там плакал и говорил, что дедушка-сторож его застрелит, а мама говорила "пусть лучше у меня совсем не будет сына, чем будет сын-вор". Я хорошо помню, что в детстве этот рассказ не вызывал у меня никаких особенных эмоций: конечно, мама именно так и должна была отреагировать на недостойное поведение сына — отказаться от него. Мы были советские дети; ситуации, когда семьи годами не общались из-за каких-нибудь бредовых идеологических расхождений, не были редкостью.

Но сейчас этот текст меня потряс. Допускаю, что мальчику ничего не грозило на своей улице родной деревни. Могу предположить, что мама знала о том, что ружье у сторожа не заряжено. Но сама постановка вопроса — "иди, и пока не исполнишь свой долг, ты мне не сын" — показалась мне чудовищной. Из контекста понятно, что мальчик очень маленький, лет пять-шесть. Какие-то прямо античные страсти, спартанский мальчик с выеденными внутренностями.

А ведь можно услышать нечто подобное и сегодня. Я тут застала совершенно безобразную сцену в супермаркете: мама обнаружила в кармане четырехлетней дочери конфету и устроила просто грандиозную разборку с битьем по щекам, криками: "Кто из тебя вырастет?!" и риторическими обращениями к публике. Девочка безнадежно ревела, окружающие покупатели прятали глаза, кассирша пыталась защитить малышку. Я вмешалась, о преступнице временно забыли и переключились на новую тему "не мешайте мне воспитывать ребенка". А всего-то нужно было: а) следить за ребенком и б) или вернуть конфету на стеллаж (враги рода человеческого придумали ставить эти соблазнительные стойки рядом с кассами) или заплатить за нее.

Если ребенку от 7 до 10 лет . Не меньше проблем вызывают кражи внутри семьи, "из дома". Не хочется вас пугать, но когда ребенок тайком тащит деньги или ценности у собственных родителей — это серьезный симптом того, что "неладно что-то в Датском королевстве". Рассмотрим два характерных случая, чтобы увидеть разницу в предпосылках.

История первая. Приемная дочь

Девочка, 7 лет, была брошена матерью в годовалом возрасте, воспитывалась у бабушки со стороны отца, в деревне (так и хочется написать "глухой", тем более что так оно и было. Но — политкорректность превыше всего). Через некоторое время отец женился, и молодая жена настояла, чтобы ребенка забрали в семью. Ольга (мачеха) получила полный набор проблем, которые знакомы усыновителям детей из неблагополучных детских домов: врет, ворует, агрессивная, неопрятна до практически животного состояния, представления о морали отсутствуют напрочь. Потом оказалось, что ее держали в козлятнике, потому что "там теплее".

Ольга приложила колоссальные усилия, чтобы исправить ситуацию, и через год девочку было не узнать: спокойная, улыбчивая, научилась читать и считать, от матери не отходит, в садике ее хватят (а хотели в коррекционную школу переводить, ставили задержку умственного развития). Одно только осталось: ворует. Тащит все, что плохо лежит, проку ей от этого никакого, кроме неприятностей, но остановиться не может. Главное, что непонятно — зачем она деньги-то крадет? Одна она из дома не выходит, гуляет только с мамой, потратить их невозможно.

Я предположила, что Анжела таким образом восполняет дефицит любви и заботы, с которым ей пришлось жить первые шесть лет. Как люди, пережившие голод, делают запасы продовольствия, так и девочка пыталась сделать себе "неприкосновенный запас" безопасности и комфорта. И еще — приобрести что-то свое самой. Как будто то, что дают родители, может в любой момент исчезнуть, да и сами родители — сегодня они есть, а завтра нет. Еще раз повторю: это поведение настолько характерно для брошенных детей, что я, имея некоторый опыт работы с приемными семьями, могла бы сама рассказывать Ольге, как именно ведет себя ее дочка.

Проблема воровства у приемных детей исчезает бесследно, как только ребенок "напитается" родительской любовью, восстановит порушенное чувство безопасности и доверия к окружающему миру, привыкнет к незыблемости родительской любви. Надо только помнить об этом и не морочить себе голову тяжелыми размышлениями "передается или нет склонность к воровству генетически". Не передается.

Анжеле очень помог переезд в новую квартиру, где ей отвели ее собственную комнату с ее собственным шкафом, множеством ящиков и комодом. Первое время она практически не выходила из комнаты — наслаждалась обладанием. Кроме того, ей стали давать по воскресеньям карманные деньги, которые она могла копить, а могла тратить (пока не тратит, только складывает).

История вторая. Ангел-маменька и неуправляемый монстр

Глебу 10 лет, он средний из троих детей в семье учительницы музыки и художника. Есть старшая и младшая сестры, с разницей в два с половиной года между детьми. Глеб абсолютно неуправляемый, подвержен вспышкам агрессии, слово "нельзя" для него — только повод приложить больше усилий, чтобы получить желаемое. Невропатология исключена.

Когда ему было около четырех лет, он чуть не убил младшую сестренку (вытолкнул ее в окно, слава Богу, обошлось травмой, девочка осталась жива), и почему-то этот случай настолько напугал родителей, что они стали разговаривать с сыном как с нервнобольным, которого нельзя волновать. "Глебушка, пожалуйста, перестань!" — это когда он ногами пинает маму. Когда он поджег дверь квартиры, максимум, что сподобились сделать родители — лишить его на три дня просмотра телевизора. Страдают больше всего сестры, которые вынуждены терпеть и физическое насилие от брата, и постоянный ущерб своему имуществу. Ответить адекватно они не могут, одна слишком мала, а другая знает, что виноватой назначат ее.

Я пытаюсь сказать родителям, что мальчик нуждается в более жестких рамках, что их попустительство наносит ему гораздо больший вред, чем даже им самим. Но мама уверена, что добром и лаской она сможет изменить поведение сына быстрее, чем прямыми дисциплинарными мерами. "Он чуткий и ранимый ребенок", — говорит папа о монстре, который разносит квартиру в хлам, если ему что-то запрещают. Мне же кажется, что проблема гораздо серьезней, чем просто непослушание.

Так вот, о воровстве. Когда Глебу что-то нужно, он просто идет и берет там, где видит. Однажды родители попытались отказать ему в покупке дорогостоящей игровой приставки. Он потратил день, перевернул весь дом вверх дном, но нашел-таки деньги, отложенные родителями на покупку машины. Пошел и купил себе то, что хотел, а на остаток как следует развлекся: кафе, игровые автоматы, кино. Вы думаете, его выпороли, приставку вернули в магазин, а его лишили телевизора, по крайней мере на год? Ага, сейчас. Мама провела с ним воспитательную беседу на тему "воровать — страшный грех".

Мне, честно говоря, страшно даже думать, что будет дальше. Мальчик ведь растет, становится сильнее, возможностей тоже больше. Скоро уже и папа не сможет с ним справляться.

В этом случае воровство является симптомом отсутствия родительской власти и семейной иерархии. Родители не выполняют свою основную функцию: воспитание детей в рамках моральных норм, обеспечение всем детям безопасных условий для роста и развития. Фактически они самоустранились и предоставили детям самим решать свои проблемы. Глеб, без сомнения, получит от общества недвусмысленное сообщение: воровать нельзя, так же как нельзя обижать маленьких и грубить старшим. В школе или на улице ему быстро объяснят, чьи в лесу шишки. И тогда родителям придется вмешаться, их просто заставят это сделать. Но пока... "Ты просто не понимаешь, — уверяет мама Глеба. — Если с ним по-хорошему, он может быть совершенно чудесным". Ну, просто ангел!

Совсем большой ребенок . Если ребенок старше 10 лет крадет деньги у родных — это уже не просто плохое поведение, это беда, с которой нужно тщательно разбираться. Какие могут быть варианты?

1. Попал в неприятную ситуацию в школе/на улице и ему нужны деньги, чтобы выпутаться. Все что угодно: вымогательство, азартные игры, шантаж. Если вам кажется, что он постоянно чем-то озабочен, расстроен, стал пуглив, пропал аппетит, отказывается гулять, кидается, как коршун, когда звонит телефон — все это может говорить о том, что ваш ребенок попал в беду. Скорее всего, раскрытие недостачи семейных средств он воспримет с облегчением (если только у вас в доме не приняты телесные наказания), ведь теперь вы сможете ему помочь.
2. Редко, но бывает: взялся ухаживать за девочкой и не хочет "светиться". Обычно все же мальчики просят деньги у родителей, романтические отношения уже не вызывают той бури негодования, как раньше. Маркером в таком случае будет внезапно обострившаяся любовь к чистоте (а раньше-то в душ силком приходилось загонять) и внимание к своему внешнему виду.
3. Самый плохой и тяжелый случай: ему стало глубоко наплевать на то, что с ним происходит, на вас, на вашу семью. Весь мир против него, поэтому могут появиться и наркотики, и алкоголь, и любые экстремальные развлечения. Почему? Не исключено, что ваша семья переживает серьезный кризис, и такое поведение — его реакция на происходящее. Хотя, почему я все время говорю "ему"? Девочки-подростки точно так же пускаются во все тяжкие, когда родители разводятся, например. Это их способ сказать родителям: "Мне плохо, страшно, все перевернулось, мой мир рушится на глазах. Я хочу чтобы вы опомнились и снова стали теми, кем должны быть: моими родителями".

Артем — единственный сын владельца одной из крупнейших строительных компаний. Ему 16, он крупный породистый блондин. Его родителям около 40. Папа занят бизнесом, мама — своим бизнесом, у обоих есть сексуальные партнеры на стороне, они молоды, красивы и богаты. Артем родился, когда они были юны и бедны, тогда это была веселая и дружная семья, папа был всего лишь аспирант, мама-студентка, они ходили в походы и всюду таскали отпрыска за собой. Но вдруг папа "попал в струю", разбогател, потом они стали ссориться, потом совсем перестали разговаривать.

Артем учится в частной школе-пансионе, где детям позволено абсолютно все. Дерзить учителям, курить в открытую, даже воровать зарплату у врача. Хотя все открылось, виновника быстро вычислили, но директор вызвал огорченную сотрудницу к себе в кабинет, молча выложил сумму, равную зарплате, — и дело было закрыто. Когда у Артема возникают какие-то трения в школе, папа приезжает, договаривается с директором, что-то платит "на нужды школы", и снова — тишь да гладь.